Питерцы, петербуржцы, ленинградцы...
— Эй, Питерец! — кричат ему из окна, — Заходи вечером водку пить!
— Здравствуйте! — отвечает Питерец, задрав голову вверх, — Непременно зайду, спасибо.
Следом за ним, глядите-ка, топает Петербуржец. Он человек культурный, но невоспитанный. Свою культуру он несёт в тёмные и невежественные народные массы вполне агрессивно. Кого глаголом заживо сожжет, кому прилагательным наподдаст, кого существительным прихлопнет, а кого и междометием пырнёт.
— Эй, Питерец! — кричат ему из окна, — Заходи вечером водку пить!
— Здравствуйте! — отвечает Петербуржец, не подымая взгляда от асфальта, где он от своего дома до этого самого места насчитал уже пятьдесят восемь окурков, — Во-первых, я — Петербуржец. Питерец — это безграмотный вульгаризм, придуманный необразованными жителями Москвы и прочего Замкадья. Во-вторых…
— Ой, извините, мы обознались! — пугаются там, наверху, и окно со звоном захлопывается.
— Во-вторых — непременно зайду, — удивлённо бормочет Петербуржец.
Вот — Питерский. Его нетрудно отличить от собратьев.
— Эй, уроды с третьего этажа! — орёт он, — Это я, Питерский, с вами разговариваю. Я к вам вечером зайду и всю водку выпью!
— Здравствуйте! — робко откликаются с третьего этажа «уроды с третьего этажа». — Во-первых, мы не уроды, а Питерцы. А во-вторых, водку вы обычно пьёте на четвёртом.
— Да буду я ещё этажи считать. Короче, уроды, я всё сказал! — отвечает Питерский.
А вот идёт Ленинградец. Это — человек старой закалки. Он может быть культурным, воспитанным, может быть культурным, но невоспитанным, воспитанным, но некультурным, не это главное. Главное — это то, что он родился в старые добрые времена, и примерно тогда же умер. В смысле — заживо законсервировался.
— Эй, Питерец! — кричат ему из окна, — Заходи вечером водку пить!
— Я — Ленинградец! — гордо отвечает Ленинградец, — Совсем распустились! В старые-то времена никто не орал: приходи, дескать, водку пить, сами приходили и наливали!
— Так не придёшь, что ли?
— В старые-то времена не пошел бы, а сейчас — какие времена, такие нравы, — отвечает Ленинградец, — Да приду, приду, каждый день прихожу ведь, чего орёте.
Теперь мысленно перенесёмся в Москву и поглядим на москвичей. В природе встречаются два вида москвичей: Москвич и Москвичка. Вот, поглядите сами. Это — Москвич, а рядом с ним — Москвичка. А вот — Москвич и Москвич. А это — Москвичка и Москвичка. Вот две Москвички и один Москвич. А это — его ни с кем не спутаешь — Петербуржец. Он мысленно перенёсся в Москву вслед за нами, чтобы под покровом ночи написать на Кремлёвской стене выстраданную истину: «Неправильно говорить „Питерцы“, а правильно — „Петербуржцы“, вы все — неучи, а я один умный!»

*но вы, в общем, зовите водку пить всё равно - зайду непременно*